Анатолий Лысенко: «Общественное ТВ возглавить мне никто не предлагал.
Но как его создать, я уже знаю»
Анатолия Лысенко называют в числе вероятных кандидатов в гендиректоры Общественного телевидения. Но откуда всплыла в данном контексте фамилия столь уважаемого, но не молодого уже человека, прошедшего на ТВ огонь, воду и медные трубы? Об этом поговорим с самим Анатолием Григорьевичем.
— Анатолий Григорьевич, поздравляю с прошедшим юбилеем. Боюсь, опять скоро вас придется поздравлять, но уже с новым назначением.
— Я тоже боюсь. Меня это даже немного ужасает.
— Но с вами-то был хотя бы предварительный разговор на эту тему?
— Никаких разговоров не было. Но если говорить серьезно, то с созданием Общественного телевидения в нашей стране мы опоздали на много лет. Но и, как ни парадоксально, делать такое ТВ сейчас кажется мне преждевременным.
— Почему? Объясните.
— Странно выглядит создание Общественного телевидения в стране, где нет гражданского общества. Это как телега впереди лошади.
— У нас гражданского общества, может быть, вообще никогда не будет. Так пусть Общественное ТВ хоть на чуть-чуть, но вытащит население за волосы.
— Все разговоры о создании Общественного телевидения, опирающиеся на опыт Запада, бессмысленны и глупы. Там-то гражданское общество существует сотни лет. В Англии есть гигантская структура чиновников, которые имеют законное право входить в квартиры и проверять, все ли платят за свой телевизор. А у нас, где люди не платят за ЖКХ, таких чиновников придется еще и ОМОНом укреплять. Но ничего страшного не будет, если Общественное телевидение получит деньги от государства. В конечном счете бюджет — это общенародная собственность, он же складывается из наших налогов.
— И кто это будет смотреть?
— Так на Западе если зрителей, смотрящих Общественное ТВ, наберется процентов 6, это уже победа. Би-би-си существует в Англии, а Би-би-си, существующее в Тверской области, — это уже странновато. В итоге все будут недовольны. Политически активные товарищи будут недовольны из-за того, что каждые 15 минут с экрана не станут кричать: «Долой власть и Путина!» Консерваторы будут считать, что Общественное ТВ «раскачивает лодку». Власть будет недовольна по определению. И, наконец, нам скажут: «Товарищи, канал имеет маленькую аудиторию, а деньги уходят. Это же нехорошо, товарищи, это же народные деньги».
— И тогда его очень скоро прикроют?
— Надо постараться заставить людей смотреть этот канал. Нужно обязательно анализировать то, что происходит в Интернете. Ток-шоу должны быть совершенно другими, не как профсоюзные собрания. Да, возможно, обсуждения станут несколько более скучноватыми, но гораздо более вдумчивыми, и надо придумать, как это сделать интересным. Может, я выгляжу наивно, но такие обсуждения должны заканчиваться тем, что поднятые вопросы на этом канале будут уже ставиться перед властью.
— Да, это очень наивно в наших реалиях. Но зачем это ТВ, когда в Интернете подобные обсуждения идут без остановки?
— Правильно, но Интернет у нас пока, к сожалению, не охватывает всю страну. Да и политикой в России интересуются очень немногие. Сегодня никто не будет ночью смотреть трансляцию заседания Государственной думы, разве только больные люди. Только нельзя же ограничиваться одной политикой, это еще должен быть и познавательный канал, там должно идти хорошее документальное кино, которого у нас много.
— Можно ли то, что вы сказали, считать вашим предвыборным выступлением?
— Про себя не скажу, но могу посоветовать тем, кому предложат, — все надо обговаривать «на берегу», включая, кстати, и оплату журналистов. Если этого не будет, мы получим отстой.
— А какая может быть оплата, если государство дает 3 миллиона рублей и на этом успокаивается?
— Это вообще смешно! На 3 миллиона можно только запустить несколько программ, и всё. Но я, как ни странно, не противник того, чтобы руководителя Общественного ТВ назначал президент. Ведь и меня в своем время назначил Борис Николаевич. Но назначенный президентом гендиректор может легче бороться с той шелупонью, которая облепляет власть.
— И все-таки, если вам сделают предложение, вы сможете от него отказаться?
— Мне трудно ответить на этот вопрос. Единственное, меня пугает, что жена и по сей день считает меня идиотом.
— Вы хотите сказать, что способны на безумные — в хорошем смысле — поступки.
— Это уже ваш комментарий.
Александр Мельман
Московский Комсомолец № 25923 от 21 апреля 2012 г.
